Нашлась весьма неоднозначная статья. Так сказать, разбор на холодец.
Когда цветет миндаль Рецепт интеллектуальной женской музыки прост: мелодика усредненного средневековья и облагороженной этники, сдобренная хорошей, четкой гитарой без налета попсовой приглушенности и лаконичными классическими инструментами; мелко нарезанные кусочки хард-рока; хотя бы трехоктавный вокал; и, наконец, вечные темы в лирике, с успехом разрабатывавшиеся еще вагантами и арабо-персидскими поэтами IX века.
Получаем вкусный, но провинциальный коктейль, — уверен, в каждом городе найдется нечто подобное. Все это здорово, но вряд ли рассчитано на аудиторию, превышающую пару-тройку сотен (в столицах, может, поболе) молодых людей со схожими литературно-музыкальными вкусами. Холодная «большая сцена» требует иного. Энергию всепрощения у слушателя сменяет гримаса презрительной недоброжелательности. Если диск куплен в магазине за деньги, а не получен из рук друга, приятельствующего с одним из музыкантов, ожидания, простите за банальность, становятся совсем другими. Одесская группа Flёur записала четыре альбома (один из которых вышел во Франции), доехала до Киева и Москвы, но «Всё вышло из-под контроля» тем не менее кажется доведенной до совершенства демозаписью, высочайшего уровня пробником, и вся серьезная работа еще впереди.
Четвертый альбом Flёur, несомненно, дает повод поговорить о. Коллектив движется в правильном направлении, но этап ученичества пока не пройден. Несамостоятельность, подражательность саунда должны когда-нибудь сойти на нет. Временами возникает впечатление, что «Всё вышло из-под контроля» не что иное, как коллекция старых сэмплов, используемых, правда, очень кстати. Вот нагнетающие мистические тучи кусочки духовых из фильмов Марка Захарова («Я все еще здесь»); вот трепещущие в ожидании электрического драйва, пропущенные через фильтр, топчущиеся в соседней темной комнате ударные, которые используют все кому не лень («Искупление», «Сегодня»). Но — акустический и электрический арсеналы весьма разнообразны, звуковые орудия бьют точно в барабанную перепонку, а иногда снаряды достигают самих фибров этой, как ее, души. Невозможно перечислить все, что звучит в этой музыке. Но, черт возьми, это Боттичелли в «Мадонне с Младенцем и ангелом», это не «Весна», не «Благовещение», не «Паллада и кентавр».
Приятный факт: Flёur обнаруживает прямое родство с большим, жирным, как чернозем, потайным пластом отечественной культуры, называемым русским роком (как бы некоторых из вас ни тошнило от этих слов). В крестных отцах ходят и «Аквариум», и «Калинов Мост», и «Настя», и Инна Желанная и «Урфин Джюс» знает кто еще, но только без присущих этим хорошим людям звуковых экспериментов. Стремления вырваться из семи нот — нет, нет живой воды диссонанса, нет смелого вызова общепринятому понятию «лирическая песня». Не называть же таковым компьютерно-виолончельный пульс (там действительно есть виолончель зимнего леса или у меня опять галлюцинации, господа кудесники?) в песенке «Эволюция. Тщетность». Есть трогательная детскость — в голосе, в лирике Елены Войнаровской: «У тебя вместо сердца открытая рана, / но ты все-таки делаешь еще один шаг / сквозь полынь и терновник / к небесам долгожданным. / И однажды проснутся все ангелы, / и откроются двери / для того, кто умел верить». Есть наивный драматизм — в голосе и стихах Ольги Пулатовой: «Это был случайный ожог, / и земля ушла из-под ног. / Ты пепел, я пепел. / Нас друзья, убитые горем, / со скалы развеют над морем».
Лирика — отдельная, извините, песня. Да, идеи банальны, аргументация, образы не всегда интересны и часто не лишены конвейерного клейма («Кто-то в паутину религий попался, / кто-то бредит пришельцами с Марса, — / я пряду свою тонкую нить. / Кто-то открывает секрет мирозданья» и т.д.), но общий флер сказочен! Окутывающая тексты легкая аура простой женской души с ее слепящей силой и закрывающей глаза слабостью вызывает искреннюю (в ответ на обескураживающую, неподкупную откровенность) симпатию: «Сверкают витрины и стенды, / там мумии на картинках. / Бежать от них в сэконд-хенды, / и на блошиные рынки. / В извилистых переулках / бродить, выбирать1, прикасаясь, / подсвечники, и шкатулки, / и бусы столетних красавиц». Мы привыкли с известной долей снисходительности относиться к словам, доносящимся из динамиков, но, друзья, это же крепкая (настоящая) поэзия. Пусть безыскусная, но мастерски выстроенная, с завязанной в тугой клубок лирической композицией. Редкий в современной музыке зверь, в котором раскрывается понятие художественного мира во всей пленительной глубине этого термина. Один из немногих случаев, когда можно применить весь арсенал филологического анализа имени Михаила Леоновича Гаспарова и Лидии Яковлевны Гинзбург, чем мы, безусловно, не будем заниматься на этой интернет-странице. Деликатность за деликатность.
Я не дам этому альбому «нашвыбор». Пусть пойдут и возьмут сами — он в соседней комнате. А я надую губы и напущу на себя серьезность, озабоченность, сердитость. Я недоволен — эта группа может больше. Потрясающая, нежданная, забытая гармония поэзии и музыки — вы услышите глубину темных ниш, в которых снятся чужие сны («Улыбки сфинксов»), услышите саму природу в ее страшно-сладкой бессознательной ипостаси («Теплые воды»). Вам это не только споют, но и сыграют. Кириллическая (наконец-то!) кодировка с этим мило проскальзывающим фрикативным «г», но без концертных кокошников и аутентичных завываний… It’s been so long…
И — спасибо за вдохновение.
Саунд: Щедрый.
Ключевые треки: «Улыбки сфинксов», «Я все еще здесь», «Шелкопряд», «Всё вышло из-под контроля» — порой тривиальные, порой неожиданные, но всегда волшебные размышления о самой сути жизни, ее явных и потусторонних составляющих.
Рекомендуется: Неглухим, а также скорбящим по безвременно растерявшему все, что имел, г-ну Кашину. Девушкам может не понравиться, ибо обязательное мужское обаяние отсутствует, зато женское…
Дмитрий Целиков
16 января 2007 г.
Вначале послышалось «вымирать», и у меня чуть было не приключился сердечный приступ от восторга, но увы. [↑]
http://compact.exe.su/?p=954 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума