Автор: Елена Жукова
Дата: 25 октября 2008
Они приехали в Минск уже во второй раз и по-прежнему удивляют поклонников живой музыки численностью своего line-up. Для не оркестровой музыки 9 человек на сцене – это не просто много. Это грандиозно. Однако немногие знают, что за кулисами FLЁUR есть и еще один очень важный человек, который вместе с музыкантами занимается творчеством и является полноправным участником группы. Его зовут Дмитрий Веков. Этот псевдоним – «из глубины Веков», он придумал себе сам, так же как и название стилю «cardiowave», в котором играют FLЁUR и другие примкнувшие к ним одесские коллективы. Не менее интересный проект его авторства – меломанская радиопрограмма «Атмосфера». И свежеорганизованный фестиваль «Интерференция».
– В конце августа в Одессе состоялся 3-дневный фестиваль cardiowave, который мы назвали «Интерференция». Выступали разные коллективы из Одессы, Москвы, Новой Каховки, из Германии был проект. 21 сентября этот фестиваль был в Санкт-Петербурге, где звучали проекты Оли, Лены, питерская группа ДОРОГАЯ ВЕНДИ, наш коллектив ЛЕГЕНДАРНЫЕ ПЛАСТИЛИНОВЫЕ НОГИ, а 12 октября «Интерференция» пройдет в Москве. Надеюсь, однажды мы доедем до Минска, поскольку интерес к нам есть и очень здорово нас встречают.
– Вы теневая фигура в коллективе. Как применительно к FLЁUR вы себя позиционируете?
– Нескромно о себе говорить. Наверное, серый кардинал. (Смеется.) Продюсер вкладывает в группу деньги, отвечает за результат – когда-то это было, когда касалось малых денег. Сейчас, слава Богу, мы как говорили в советские времена, перешли на самоокупаемость и можем себе позволить делать адекватные записи. Директор – это человек, который стучит кулаком по столу и руководит. Это Владислав Мицовский. Он занимается коммерческими и организационными вопросами, а я – организационными и творческими.
– Что вы вкладываете в понятие творчество, ведь и Оля и Лена пишут песни сами?
– На первых порах это касалось отбора материала, потому что девушки писали в стол и не знали, что есть хорошо, что очень хорошо, что не слишком удачно… История рассудит, был ли я прав. Возможно, некоторые гениальные песни не были отмечены. Но думаю, что все происходило правильно и они нашли себя, надеюсь, не без моей помощи. Сейчас слишком много влияний, слишком много людей вокруг группы. Однако думаю, у Оли и Лены за эти 8 лет сформировался некий свой музыкальный стержень.
– То что FLЁUR стали так бешено популярны, идет группе только на пользу, как вам кажется?
– Безусловно, есть и побочные моменты. Но с другой стороны, мы все достаточно взрослые состоявшиеся люди и, по большому счету, в нас изменений произошло настолько мало… Хотя, конечно, со стороны виднее. Многие, кто был с нами первые годы, наверняка думают, что мы зазнались, заелись. Не думаю, что это на самом деле так. Что-то в нас поменялось, но это не звездная болезнь. В особенности я всегда знал цену тому, что делают FLЁUR.
– А они сами всегда это знали?
– Не уверен. Было разное. И в ресторанах пытались пробовать. Вообще, им хотелось играть, показывать себя. Бешеная популярность, говорите? Может быть…
– Новые песни, которые вы презентуете сейчас, написаны недавно или что-то доставалось из закромов?
– Последний альбом «Эйфория» – это 50/50. Хотя песня «Коралловые небеса», например, появилась в 2000 году. Появление таких песен во многом моя инициатива, потому что мы достаточно чутко прислушиваемся к мнению окружающих. По интернету ходят домашние записи, концертные.
– Отслеживаете?
– А почему бы и нет? Я предпочитаю, чтобы девушки этим не занимались, но думаю, что мне это идет на пользу. Оля немного смотрит на реакцию слушателей, а Лена совсем не мониторит.
– Наверняка об «Эйфории» вы читали неоднозначные мнения…
– Неоднозначные мнения были по поводу каждого нового альбома группы. Сколько я слышал негатива по поводу первого альбома «Прикосновение» от тех, кто полюбил FLЁUR за домашние записи и бутлеги «Сердце» и «Почти живой». Естественно, негатива было не так много, но и поклонников было меньше. Но было такое. А уж после «Прикосновения», записанного в Одессе на дешевенькой домашней студии, когда мы с крутыми саундпродюсерами выпустили «Волшебство», критики было еще больше. Но мы говорили и повторяли не раз, что «Эйфория» – это полностью осознанный продукт. Если люди не принимают, значит, они не принимают группу, во всяком случае, ее сегодняшнее состояние.
– Чем была мотивирована роковость саунда?
– Коллективные пристрастия сказывались на том, что мы делали. В конце ‘90-ых я был серьезно увлечен дарк фолком, апокалиптик фолком, наверное, это как-то отразилось и на музыке, к которой я имел отношение. Потому многие жесткие песни тогда зазвучали чуть мягче, романтичнее, фолковее. А «Эйфория»… Очень хочу подчеркнуть, что не было желания заигрывать с известной радиостанцией, которая нас поддерживает. Мы ей, безусловно, благодарны, но мы изменились не под кого-то. Мы не собирались играть русский рок. FLЁUR хотят быть самими собой и актуальными прежде всего для самих себя.
– Как-то музыкально вы просвещаете девушек?
– Стараюсь этого не делать. Более того, мне иногда было чудовищно стыдно, когда я подсказывал что-то, например, барабанщику. Мне казалось, что каждый должен дойти до этого сам. Но время показывает, что иногда лучше показать, что имеется в виду. У нас в основном консерваторские музыканты и у них есть свои рамки, шоры на ушах. Это творчество не вполне коллективное. Оно комнатное. И каждый, наверное, чувствует, что песни создавались наедине с собой. За это FLЁUR, видимо, и полюбили.
– Большие залы, туры, фестивали не выветривают эту комнатность?
– Я не знаю ни одного примера того, чтобы песни создавались при большом скоплении народа. Наверное, люди вдохновляют, хотя, может, и выветривают.
– А привозились песни из туров?
– Конечно, ведь поездки – это впечатления. Например, песню «Сны-деревья» для проекта ОЛЯ И МОНСТР Оля написала в поезде, глядя на заледеневшие ветки.
– Все-таки от темы того, как выматывают поездки, вы аккуратно ушли…
– Выматывает большой состав, а не поездки. Меня саундчеки выматывают. Все разные, все капризные, привередливые. Все-таки в группе девушки. Но самый, конечно, сложный момент, о котором многие не думают: на сцене все-таки 2 равноправные лидер-вокалистки. И этого достаточно. Вспомните сколько таких групп?
– The Beatles.
– Я тоже в шутку называю нас «Битлами» в юбках. Но там, конечно, другая история.
– Да, они столько всего после себя оставили.
– Надеюсь, что мы тоже оставим.
– Как вы оцениваете сегодняшний FLЁUR?
– Не возьмусь это делать. Время покажет, каким был 2008 год для группы. В моей жизни високосные годы выделяются позитивом, есть что вспомнить. Скажу так: мы пытаемся искать, и то, что многих настораживают нововведения, электрогитары, замены музыкантов – для нас это нормальная жизнь. Это поиск. Иногда удачный, иногда не очень.
– А что для вас наиболее важно на данном этапе?
– Фестивали, сольные проекты. Я понимаю, что для поклонников FLЁUR – это тревожно, ведь люди любят группу. Однако это части одного целого – «Атмосфера», FLЁUR, кардиовэйв. Может быть, через 3 года FLЁUR будет выступать на разогреве у ПЛАСТИЛИНОВЫХ НОГ. Но это все из категории фантазий. Мог ли я 8 лет назад предположить, что в 2007–2008 годах, к моей программе будут подтягиваться поклонники FLЁUR? <!--
– Каким запомнится уходящий год?
– Все премии, концерты, ротации – это не так важно. Останется «Эйфория».
http://pain.neopolis.by/interviews/main/338-fljour-my-bitlz-v-jubkakh.html
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума